Рассказ основан на реальных событиях. Благодарю подписчицу за историю о её бабушке.
1942 год
Женщина шла по пыльной и дороге и думала о том, что зря, наверное, она унижаться идёт. Но всё же попытка — не пытка. Она постарается забрать своё из лап бесстыжей женщины. На её стороне правда, у неё ребенок, она жена законная.
А её соперница Люська не успела она бабьим счастьем насладится — жениха у этой молодой красавицы на фронт призвали, едва началась Великая Отечественная. Да только недолго он воевал — уже в сентябре на него похоронка пришла.
Молодая и красивая Люся недолго слёзы проливала на беду Катерины — стала она завлекать Ефима, мужа её.
Ефима не призвали, так как он нужен был колхозу, трактористом был, ведь кто-то должен заниматься уборкой урожая и вспашкой земли. Была и еще одна причина — на одно ухо он плохо слышал, с детства переболел, так частичная глухота и осталась. Позабирали мужиков из села, так те, которые остались, нарасхват стали. Но уверена была Катя в своём муже, мыслей плохих не держала, покуда не стали люди в селе шептаться, что его у Люськи во дворе видели.
— Крыльцо я ей чинил, она за это табаку мне дала. А ты баб не слушай, сплетни только и знают, что распускать. — Ефим махал руками и привлекал к себе жену, обнимая.
И старалась она не слушать сплетни, как муж повелел, да вот только сердце всё не на месте было.
А сегодня пришла она с пекарни, где хлеб выпекали и увидела, что мужа нет.
— Мама, где Ефим? — спросила она, забирая из её рук полугодовалую дочь.
— Так это, дочка… Вот только недавно ушел, буквально разминулись вы.
— Мама? — Катя вглядывалась обеспокоено в лицо своей матери. — Что не так? Ты бледная, тебе не хорошо? И куда Ефим ушел?
— Сядь, Катерина, послухай, что скажу.
Катя послушно села на стул и, держа на руках дочку, внимательно посмотрела на мать.
— Ты не бегай за ним. Не нужно. Не молодка ты зеленая, двадцать четыре года тебе уж. Будь мудрее, не чета этой бесстыжей девчонке должна быть.
— О чем ты, мама? — непонимающе смотрела на неё дочь.
— Не ходи за Ефимом. Пущай живут, Бог их потом накажет.
— Да скажи ты вразумительно! — вспылила Катя.
— Ушел твой Фимка к Люське. Вещички свои собрал и ушел! — мать закрыла лицо руками и заплакала. — Пробовала я остановить его, да не слушал он меня. Уйди, говорит, мать, не стой на пороге. А я ведь его как сына приняла, со всем уважением, а он вон каким оказался.
— Как к Люське ушел? — в глазах у Кати потемнело от гнева.
— Ножками своими, будь он неладен.
****
Она пошла к Люсе, чтобы вернуть мужа да вразумить его. А не послушается, так она до начальства пойдет, пусть его к ответу призывают вместе с его зазнобой.
Дойдя до двора Люси, она распахнула калитку и увидела бесстыдницу во дворе. Она развешивала простыни.
— Ой, Катерина, — нахалка даже не испугалась, она с вызовом посмотрела на неё и насмешливо спросила: — Чего явилась?
— За мужем своим пришла.
— Так я тебе его и отдала! — рассмеялась Люся. — Ты пожила с мужем, дай и мне познать женское счастье.
— Да какое же это счастье на чужом несчастье? Оставь Фиму в покое, гони домой, у нас дочь маленькая. Совесть поимей, знаешь же, какие времена тяжкие нынче, без мужика плохо.
— Катерина! — она услышала голос мужа и обернулась. Он стоял на крыльце и виновато смотрел на неё. — Ступай домой.
— Только с тобой, Ефим.
— Никуда я не пойду. Люсю я люблю. А ты ступай, не унижайся. Дочке помогать буду, но жить стану с ней, — он кивнул в сторону Люси.
Жгучая боль в сердце пронзила её, душа зарыдала от беспомощности и бессилия. Не слыша себя, произнесла она тогда:
— Я жаловаться буду, опозорю вас по всей округе. До начальства дойду.
— А наша любовь сильнее позора, — хмыкнула Люся. — Потолкуют и перестанут. И что же твоё начальство — любить его заставит? Ну вернут его к тебе, а ночи проводить у меня он будет. Сама от позора побоишься голову поднять. Тебя ведь жалеть станут, а кто-то будет смеяться, что не удержала мужика, видать, плохой женой была.
Не скрывая слёз, Катерина пошла к себе. Права была матушка — не надо было унижаться…
***
1945 год.
Она переживала свою боль как и многие женщины — ударившись в труд и заботу о ребенке и матери. Было очень голодное время, особенно когда не уродилась картошка. Каждая крошка хлеба была дорога, каждая горсть пшеницы на вес золота…
Никогда она не забудет, как дочка голодными глазами смотрела на неё и просила хлебушка.
— Нет хлеба, — со слезами от отчаяния отвечала Катя. — Жмых только…
— Жмых, хочу жмых, — плакала голодная дочь.
Это были трудные времена. Помощь от Ефима была ничтожной, а потом он и вовсе из села уехал со своей Люськой, вроде как перевелся куда-то. Ей даже легче стало — невыносимо было видеть счастье этих двоих и слышать жалостливые речи от окружающих.
Но вот и этот период прошел, наступил 1945 год. Год Победы и радости. За свой самоотверженную работу она была награждена медалью «За доблестный труд». Катерина с утра до самой ночи трудилась в колхозе, а придя, при свете лучины вязала на фронт носки и варежки.
Стали возвращаться мужики. Невесты, дождавшиеся своих женихов, готовились к свадьбам, а Кате оставалось только наблюдать за чужим счастьем. Она считала, что её время прошло. В 1945 году ей было уже 27 лет. Не молодуха по деревенским меркам, разведенная женщина с ребенком — она считала, что её время прошло. Куда ей тягаться с молодыми и задорными девчатами?
****
А спустя год, когда возле деревни в лесу остановился цыганский табор в конце августа 1946, Катя решила сходить. Слышала она, что цыганки умеют судьбу предсказывать. Было у неё колечко серебряное обручальное, которое ещё Ефим ей на палец надевал. Уже не жаль было с ним расставаться — прошлое надо отпустить. Да и зачем носить его, коли уже не жена? Вот и взяла она то кольцо и пошла в табор ближе к вечеру, никому ничего не сказав. А вдруг узнает что про свою судьбу?
****
— Значит хочешь про будущее узнать, красавица? — молодая темноволосая и смуглая женщина смотрела на неё с интересом.
— Хотелось бы. Но если вы не умеете, то я пойду.
— Стой, — остановила её цыганка. — Какая ты торопливая.
Раскинув карты, девушка с удивлением и улыбкой смотрела на них.
— Что там? — Катя в нетерпении загибала пальцы.
— Колечко давай.
— Держи, — Катя протянула ей кольцо, та улыбнулась.
— Серебро, ерунда какая.
— Другого ничего нет. Вот, картошки еще немного принесла, в огороде накопала. Так что ты видишь в картах, скажешь?
— Жених к тебе едет с Востока. Это всё, что я вижу.
— Понятно… — разочаровано произнесла Катя.
— Послушай, красавица. Карты не лгут. Сказала, что увидела. Хочешь — верь, не хочешь — не верь. А пока ступай домой, дочка с мамой ждут. Хорошая ты, красавица, а тот, кого ты любила, не по судьбе был тебе. Плохой человек, душа у него пустая.
— Спасибо тебе, — Катя ушла из табора в легком разочаровании. Какой жених с Востока? Китаец, что ли?
Катя улыбнулась своим мыслям. Ну и ладно, сама виновата, нашла чем заниматься — к цыганке ходить!
Через два дня на свадьбе у подруги она вызвала смех своими словами.
— Катюха, мы и тебе жениха найдём. Будешь и ты у нас замужем.
— Не надо меня ни с кем сводить, ко мне жених с Востока скоро приедет.
Подружки рассмеялись, а Катя подхватила этот смех и подняла стакан за здоровье молодых.
