— Мама, мам! Он опять ушел!
Соня подняла голову от выкройки и посмотрела на дочку, которая стояла в дверях.
— Куда, Машуня?
— Не сказал. Психанул, скинул мои тетради на пол, плюнул и ушел.
Соня опустилась на стул, положила голову на расстеленную для кроя ткань и застонала:
— Господи, когда же это закончится? Ну, что мне сделать, чтобы жить спокойно?
Маша подошла к матери и обняла ее со спины, прижавшись щекой к плечу:
— Мам, может быть пусть он с папой поживет какое-то время? Успокоится?
— Машенька, ничего не изменится. – Соня повернулась и обняла дочь. – Мы это уже проходили. Сколько он там продержался?
— Да… неделю?
— Пять дней. И все сначала…
Соня разошлась с мужем больше года назад. Олег, совершенно неожиданно для семьи, собрал вещи и ушел. Накануне они планировали отпуск. Обсуждали куда поедут, что будут делать, вспоминали прошлогоднюю вылазку в горы. И, вдруг, такой поворот!
Соня тогда не могла ничего понять. Они знали друг друга с пятого класса. Именно тогда она перешла в новую школу, потому, что родители переехали, и Олег был первым, кто поздоровался с ней. А год спустя их посадили вместе и так они просидели до одиннадцатого класса. Сначала была дружба, а потом, как-то само-собой получилось, что мысли о том, чтобы быть отдельно друг от друга, не допускались.
После школы Олег уехал учиться в другой город. Мама говорила Соне, что все возможно, девушек вокруг будет много, но ошиблась. Он приезжал почти на каждые выходные, благо, что город, в котором он учился находился в двух часах езды на автобусе, звонил, давая понять, что кроме Сони в его жизни других быть не может. Соня даже не думала в нем сомневаться. Ей почему-то казалось, что в ее жизни все уже предрешено. Она четко представляла себе, как они будут жить вместе, даже планировала имена для детей. Однажды, заговорив об этом с Олегом, они долго хохотали, вытащив из кепки бумажки с именами, которые каждый придумал для детей: мальчика и девочки.
— Маша и Денис.
— Ты мухлевала! Это я написал!
— Да я им имена придумала еще в третьем классе!
Олег обнял Соню и поцеловал ее.
— Если бы еще двойня! Представляешь, как классно? Одного возраста, никогда не скучно.
Все их мечты стали реальностью. Правда не сразу. После свадьбы Соня долго не могла забеременеть, а когда почти пять лет спустя, после долгого лечения, все получилось, врач повернула монитор аппарата УЗИ и показала:
— Смотрите! Вот это – мальчик, а это – ваша девочка.
Соня была на седьмом небе. И, ни тяжелая беременность, ни токсикоз до последнего, ни роды, которые стоили ей немало здоровья, не смогли омрачить ее состояния эйфории.
— Голова в облаках! – резюмировала мама, глядя на свою огромную, как дом дочь, которая едва стояла на ногах на последних сроках. – Сонька, еще ничего не начиналось! Двое детей – это каторга!
— Мама, ну что ты говоришь такое!
— Какое? Ты подумала, как ты справляться будешь? Я работаю, свекровь твоя тоже. Кто помогать будет?
— Разберемся! Не делай проблему там, где ее нет, мама. Сколько семей воспитывают двойняшек, а то и тройняшек. Мы не первые.
— Ну-ну, посмотрим!
Перед родами они переехали в двухкомнатную квартиру бабушки Олега, которая перебралась к дочери, свекрови Сони:
— Пусть дети живут, мне одной уже сложно управляться, а им здесь хорошо будет.
Соня была безмерно благодарна свекрови, что та забрала к себе мать, потому что жить с родителями ей дальше становилось все проблематичнее.
Все это время они с Олегом жили в доме ее родителей. Точнее в одном дворе с ними. Когда-то давно, папа ее мечтал, что дочка не уйдет, когда выйдет замуж и создаст семью, а останется рядом. На большом участке, рядом с родительским домом, понемногу вырос еще один дом. Отец строил его почти десять лет и успел до Сониной свадьбы. Вот только жить там оказалось совершенно невозможно.
— И почему вы спите до сих пор? Вставайте, лежебоки!
Сразу после возвращения из свадебного путешествия, Сонина мать дала о себе знать. Она стояла у окна в их спальне, раздернув шторы:
— Соня, прикройся! Почему ты спишь раздетая? Не май на дворе!
Олег в ужасе смотрел на тещу, которая совершенно не понимала, что такого она сделала? Ведь она в своем доме.
— Мама, в нашем! Моем и Олега! – Соня стояла на кухне, закутавшись в халат. — Не твоем! Не делай так больше! Я никогда не думала, что мне придется закрывать двери на замок.
— Соня, прекрати! Не городи огород! Когда отец строил этот дом, он рассчитывал на то, что вы будете под присмотром.
Соня опустила голову, выдохнула, а потом сказала:
— Если такое повторится еще раз, я прерву с тобой всякое общение? Ты меня понимаешь?
— Что?! – глаза матери стали похожи на грозовое небо. – Ты мне угрожаешь?
— Предупреждаю, мама. Если ты не забыла, я твой единственный ребенок. Не заставляй меня объяснять тебе простые вещи, которые понял бы и младенец.
— Да как ты смеешь? Я для тебя — все!
— Именно! Ты для меня все, мама. Но теперь не только ты, понимаешь? Поэтому давай не будем делать так, чтобы это все прекратилось.
Любовь Леонидовна шумно выдохнула, встала и сказала, едва сдерживая гнев:
— Мы вернемся к этому разговору, когда приедет отец с вахты. Я крайне в тебе разочарована, дочь!
Хлопнув дверью, она вышла из дома.
Соня стояла, глядя на дверь, которая захлопнулась за матерью и вспоминала свое детство.
— Соня, немедленно сними эти колготки! Они не подходят к платью. Одень те, что я приготовила.
— Мама, они порвались, когда я их надевала.
— Значит, никуда не пойдешь, обойдутся без тебя на дне рождения.
И Соня рыдает, сидя в углу, пока ее подружки веселятся.
— Соня, почему четыре по истории?
— Я не смогла ответить на дополнительный вопрос. В параграфе этого не было, а дополнительно подготовиться я не успела. Ведь вчера был экзамен в музыкалке.
— Меня не волнуют твои отговорки! Сиди по ночам, если не можешь все делать вовремя.
И Соня сидит с уроками до поздней ночи.
— Я хочу стать дизайнером одежды.
— Чушь! Принесешь мне красный диплом стоматолога, тогда хоть на Луну!
Нет, мама Сони не была чудовищем. Она очень любила свою дочь в том понимании, которое сама вкладывала в это слово. У Сонечки всегда были самые модные вещи, репетиторы, самая современная техника, а любые капризы исполнялись, стоило только попросить, при условии, что Соня выполняла то, что требовала от нее мама. Отец Сони, Григорий Матвеевич, много работал, месяцами не бывал дома и не видел, как развиваются отношения жены и дочки. Если он замечал, что мать давила на девочку, то тут же пресекал это. Любовь Леонидовна моментально находила кучу аргументов, что поступает так только в интересах ребенка:
— Ты посмотри на нее! Отличница, прекрасный ребенок, от которого слова в ответ не услышать, не то, что нынешнее поколение. Посмотри на Светку, дочку соседей – скандал день через день, уже дважды из дома уходила. А Соня – золото! И благодаря чему? Воспитанию, конечно!
Соня помалкивала, хотя больше всего ей хотелось составить компанию Светке в следующем ее побеге.
После инцидента, с приходом матери в дом, вернувшийся отец, выслушав обе стороны, строго-настрого запретил жене появляться в доме дочери без разрешения:
— Я сказал – ты услышала!
Любовь Леонидовна чуть ли не первый раз в жизни осеклась возразить, увидев выражение лица мужа.
А через месяц Григорий Матвеевич оформил документы на половину участка на Соню и поставил забор между домами.
— Так тебе спокойнее будет.
— Спасибо, папка! – Соня обняла отца.
К сожалению, ситуацию это только усугубило. Любовь Леонидовна дулась, отказывалась общаться с дочерью или скандалила, пока не видел отец, и только Сонина беременность немного смягчила ее, дав право появляться с советами в любое время, поскольку Соня как будто погрузилась в себя и пропуская мимо ушей материнские «заботы», молча слушала, иногда кивая невпопад.
— Ты меня не слушаешь! – возмущалась Любовь Леонидовна.
— Слушаю, мама, слушаю.
— Посмотрим, как ты запоешь, когда будешь метаться, как вшивый по бане с двумя детьми.
Олег наблюдал за пикировками жены и тещи, не вмешиваясь до поры до времени, но потом не выдержал.
— Соня, хватит! Сколько можно! Мне нужны здоровые дети, а детям мать. Переезжаем!
— Куда?
— Я решу этот вопрос. Главное, подальше отсюда.
— Хорошо, давай думать.
Думать долго не пришлось. Олег поговорил с матерью, и та через неделю решила вопрос с бабушкой.
Отец Сони принял их выбор без вопросов, только огорченно вздохнул.
— Дочь, если хочешь, продавайте дом, покупайте что-то другое. Я не буду против.
— Пап, нет! Ты что! Ты его строил для меня, как я его продам? Мы поживем пока в квартире, так как там места меньше, уборки и хлопот тоже, а потом посмотрим.
— Ну, как решишь, так и будет, — отец обнял Соню. — Ух, толкается!
— Деда услышал! – рассмеялась Соня.
На переезд мать отреагировала с усмешкой:
— Решила сама попробовать? Давай! Посмотрю, что у тебя получится.
После рождения детей Любовь Леонидовна появилась всего дважды. Первый раз, когда выписывали:
— Какие маленькие! Не доедала ты, что ли?
— Мама, они же двойняшки! Для них это хороший вес.
— Посмотрим, что там со здоровьем будет. Ты же не стала меня слушать, вот теперь расхлёбывать будешь.
Соня только вздохнула.
Второй раз, когда детям исполнилось три месяца.
— Почему в памперсах их держишь? И смесь! Соня! А как же иммунитет?
Замученная Соня, которая с ног валилась от усталости, несмотря на помощь мужа и свекрови, только махнула рукой и промолчала.
Ольга Ивановна, свекровь Сони, после рождения детей взяла отпуск и первые две недели почти не уходила домой, оставаясь ночевать. Она молча делала все, чтобы Соня научилась справляться с детьми. Вместе они придумали график, при котором хоть что-то можно было успевать. Молока у Сони было мало, на двух детей не хватало, как не старалась она усилить лактацию. В какой-то момент, Ольга Ивановна, покачав головой сказала:
— Сонечка, ты с ума сойдешь так! Смесь – это тоже еда. Лучше, если у детей будет адекватная мама. Подумай.
Встрепанная Соня, сидя на кровати с молокоотсосом на перевес, устало кивнула:
— Сил моих больше нет. Но я же хотела, как лучше! – она тихо заплакала.
Ольга Ивановна молча уложила ее на подушку и прикрыла пледом:
— Спать! Нервы тебе еще пригодятся!
При первом визите в поликлинику, врач, осмотрев детей и оценив их состояние, сказала:
— Хорошие детки! Почти по учебнику. Я сейчас распишу рекомендации, а вы маму свою позовите пока, пусть поможет одеть детишек.
— Это моя свекровь.
— Надо же! – врач удивленно приподняла брови. – Первый раз такое вижу. Чтобы свекровь так помогала.
— Ну, вот такие мы чудесные! – улыбнулась Соня и принялась одевать сына.
Именно Ольга Ивановна подарила Соне на день рождения три года спустя, оплаченный курс кройки и шитья.
— Я знаю, что ты мечтала научиться, Олег сказал. Попробуй. Детвора уже большая, в садик ходят, а если что – я помогу. Мало ли, вдруг пригодится в жизни.
Любовь Леонидовна только поморщилась, узнав, что Соня принялась шить.
— Что за ерунду ты придумала, лучше бы прошла курсы повышения квалификации и вышла на нормальную работу.
— Мама, я занимаюсь тем, что мне нравится.
Любовь Леонидовна только махнула рукой.
Соня с наслаждением окунулась в новую для себя деятельность. Со временем она разобралась, что просто шить – ей мало, хотелось большего. Поговорив с Олегом и свекровью, она уехала в Москву на две недели и, пройдя еще один курс обучения, занялась созданием костюмов для бальных танцев и фигурного катания. У нее был прекрасный вкус, голова полна идеями и через год Соня открыла свое ателье. Близость к Москве и «сарафанное» радио сработали быстро. Скоро от клиентов отбоя не было. Соня стала очень неплохо зарабатывать.
Дети росли, радовали родителей успехами. Соня отдала их в танцевальную студию и очень скоро Олегу пришлось прибивать большую полочку в детской, чтобы помещались все награды, полученные на турнирах. Учеба тоже давалась легко, но больше Маше, чем Денису. Соня стала замечать, что сын менее усидчив, более вспыльчив. А когда он запустил машинкой в бабушку Любу, после того, как та прикрикнула на него за пролитый чай, Соня пошла с ним к неврологу.
— До этого не было проблем? – врач открыл карту и зашелестел страницами.
— Никаких. Мы регулярно обследуем детей.
Врач долго крутил Дениса, тщательно осматривая и задавая море вопросов и, в конце концов сказал:
— Ничего особенного. Никаких задержек в развитии. Я вам выпишу рецепт, попробуйте. Станет поспокойнее. И уделяйте ему побольше внимания.
— Спасибо, доктор! Я постараюсь.
С тех пор Соня стала пристальнее наблюдать за сыном. Любые проблемы выбивали Дениса из колеи. Он мог расстроиться из-за пустяка, вроде упавшей на пол ручки и подняв, сломать пополам, просто вымещая свой гнев. Спустя месяц, после приема препарата, прописанного врачом, Соня отметила, что сын стал поспокойнее, но до конца напряжение не ушло.
Были еще несколько врачей, которые в один голос твердили, что ничего страшного нет, просто переходный возраст, начавшийся чуть раньше обычного, так бывает.
Маша как могла помогала брату, гася вспышки агрессии и стараясь утихомирить, каждый раз, когда видела, что приближается гроза.
Соня ругала себя, понимая, что не может проявить строгость с детьми там, где это было необходимо. Ей все время казалось, что если она скажет «нет» Маше или Денису, то тут же станет похожа на свою мать. Боялась обидеть, оттолкнуть от себя детей.
К тому времени, семья снова перебралась в дом Сони, так как в квартире становилось тесно. Григорий Матвеевич сделал пристройку, в которой разместилась мастерская Сони. Посоветовавшись с дочерью, он подарил жене двух щенков лабрадора. И та, вплотную занявшись собаками, возя их по выставкам, стала гораздо меньше уделять внимания дочери.
Соня видела, как дети реагируют на конфликты в семье. После появления бабушки Любы, Денис мог замкнуться на неделю, а то и больше, переставал разговаривать даже с сестрой. Поэтому Соня свела к минимуму контакты с матерью, общаясь в основном с отцом.
Все шло своим чередом, пока не грянул, как гром среди ясного неба, развод с Олегом.
Никаких предпосылок к тому, что в их отношениях что-то изменилось, Соня не видела. Да и Олег, выйдя на связь, после недели абсолютной тишины, когда он не отвечал на звонки даже детей, сказал:
— Извини! Это с тобой никак не связано. У нас все по-прежнему.
— По-прежнему? – Соня на миг потеряла дар речи и только и смогла прохрипеть в трубку. – По-прежнему, ты сказал?
— Да! Просто в моей жизни появилась другая. К тебе я привык, у нас дети, а здесь… другое! Я буду помогать, но жить вместе – мы не сможем больше.
Соня отбила вызов и тихо, словно стеклянный, положила телефон на стол.
— Он нас бросил? – в дверях стоял Денис.
— Ты почему дома? У вас же еще два урока? – Соня встала и подошла к сыну.
— Математичка заболела. Мама, он нас бросил?
— Нет, не совсем так. Проблемы у нас с папой, но не у вас с ним. Детей бросить невозможно. Ты понял?
— Еще бы! – зло усмехнулся тринадцатилетний Денис. – Что ж тут непонятного? Получается, что это ты во всем виновата?
Соня растерялась.
— Денис…
— Замолчи! Я не хочу слушать! Вы все испортили!
Он вылетел из дома, изо всех сил хлопнув дверью. Маша, стоявшая в прихожей, только вздохнула:
— Опять началось!
До вечера Соня бегала по улицам, ища сына. Она обзвонила всех одноклассников и друзей двойняшек, но никто Дениса не видел. Соня с ума сходила от беспокойства и решив уже заявить в полицию, вернулась домой, чтобы проверить, не вернулся ли сын.
