Зоя открыла холодильник. Лампочка в нём давно погасла, но и разглядывать там было давно уже нечего: прогорклый кусочек сливочного масла, томатная паста, вилок капусты, одна морковка и половинка луковицы.
Девушка снова закрыла дверцу и щёлкнула рычажком на электрическом чайнике. Вода зашумела.
Она могла бы потушить капусту, но слишком хорошо себя знала. Сейчас она умнёт полсковороды, а завтра ей станет совсем нечего есть. Как на зло за две недели ни одного звонка с приглашением на собеседование. Даже на объявление о выгуле собак не откликнулся ни один заводчик.
Зоя не стала ждать, пока вода закипит повторно и, выключив чайник, налила горячую воду в стакан. Сделала глоток.
Так обманывать желудок её научили ещё в студенчестве, когда жила в общежитии. Тогда ей казалось, что устроиться учителем физкультуры или на крайний случай фитнесс тренером – не составит труда. Но вот уже полгода Зоя жила случайными заработками. Хорошо хоть арендодатель оказалась доброй и отзывчивой женщиной, пусть и немного с чудинкой. И если Зоя задерживала квартплату, сама о долге никогда не напоминала. Но девушка по этому поводу всё равно всегда чувствовала себя виноватой и старалась не попадаться Ангелине Николаевне на глаза, пока не подкопит нужную сумму. А с учётом того, что дата оплаты была вчера, это был как раз тот самый случай.
Мобильный телефон завибрировал, и Зоя недоуменно покосилась на экран. Имя хозяйки высветилось на нем крупными буквами. Отвечать на звонок совсем не хотелось. Но Ангелина Николаевна никогда не звонила по пустякам.
— Алло, Зоечка? Как у тебя дела?
— Ангелина Николаевна, я знаю, что уже немного просрочила платёж. Просто сейчас ситуация с работой не очень удачно складывается…
— Ой, Зоечка, разве я говорила что-то про ту квартплату? И прекращай звать меня по имени-отчеству, сколько раз просить тебя называть меня тётя Лина?
Зоя моргнула. Во-первых, Ангелина Николаевна просьбу называть её столь панибратски никогда ранее не озвучивала. А во-вторых, звонила не по поводу квартплаты.
— Хорошо, тётя Лина, — несмело выговорила она.
— Таки я по какому поводу звоню? Вторая жена моего кузена сломала ногу, а сам он на месяц уехал в командировку. Мне нужно два-три раза в неделю отлучаться из дома на ночь, чтобы помочь Софочке с готовкой и уборкой. Но у неё аллергия на собак, и я не могу взять Штруделя с собой.
— Вы хотите, чтобы я приглядела за ним?
— Да, если это будет уместно. Конечно, за неудобства я заплачу, — заверила хозяйка.
— Эммм, — промычала Зоя, думая, как спросить можно ли вместо оплаты зачесть это в счёт аренды.
— И, конечно, ужины будут включены или ты можешь брать всё, что найдёшь в холодильнике, — по-своему поняла замешательство девушки тётя Лина.
— Ну… хорошо.
— Вот и отлично! Ты можешь подъехать прямо сегодня?
Зоя торопилась на встречу. Ей казалось, если опоздает – Ангелина Николаевна мигом передумает и найдёт на её место кого-то порасторопнее.
Во дворе в сумерки под сенью деревьев было уже совсем темно. Потому девушка не сразу увидела того, кто стоял, прислонившись к столбу. Она повернулась в его сторону, их глаза встретились. Внезапный озноб охватил всё тело. Зоя поёжилась, будто хотела стряхнуть с себя этот липкий взгляд, и прибавила шагу. Но образ сутулого сухого мужчины со впалыми глазницами так и стоял перед ней, пока в домофоне на раздались гудки.
— Ой, Зоечка? Ты уже пришла? Поднимайся!
Штрудель радостно вилял хвостом и повизгивал. Ангелина Николаевна, как ни странно, всё ещё ходила по квартире в длинном стёганом халате.
— Вот, моя хорошая, здесь в холодильнике есть йогурты, творог, сыр, зелень, вчерашняя утка с апельсинами… Не шведский стол, но думаю голодной не останешься. Вот здесь лежат корм и вкусняшки для Штруделя. Вообще-то он уже погулял и поел, но мало ли что… Гостевая здесь. Постельное и полотенца сложены тут. Тебе придётся застелить кровать самой, я уже не успеваю, — виновато сообщила она.
— Тётя Лина, не переживайте, я со всем справлюсь.
В конце концов Ангелина Николаевна всё же ушла, и Зоя, открыв окно в ночной двор, вдохнула запах скошенной травы, потом залила в себя два йогурта и улеглась на кровать почитать книжку. Штрудель, конечно, пришёл тоже. Он улёгся на пол, смешно вывалив язык, и смотрел на Зою своими ореховыми глазами. С улицы долетал ветерок и тихие разговоры из квартиры на два этажа ниже. Глаза стали сами собой слипаться.
Трижды прочитав одну строчку, так и не сумев понять смысл, Зоя прикрыла глаза и начала погружаться в сон. Рыжий спаниель вдруг зарычал.
Весь сон мигом слетел. Собака пятилась и скалилась, глядя куда-то ей за плечо. Зоя обернулась, но ничего ужасающего не увидела.
— Штрудель, у тебя что, на старости лет крыша потекла?
Пёс и впрямь стал вести себя как шальной. Глазами бегал по комнате, утробно рыча.
— Так ты мне совсем не дашь поспать. Пойдём-ка.
Зоя вышла за порог. Штрудель, оглядываясь и поджимая хвост, последовал за ней, но девушка быстро скользнула назад за дверь и закрыла ее за собой.
С той стороны раздались грустные собачьи подвывания.
— Сиди теперь там.
Штрудель поскрёб дверь.
— Нет, я сказала.
Снова легла на кровать и погасила ночник.
Из окна лился мягкий свет, и Зоя, развалившись звездой, начала засыпать.
Тихо заскрипели половицы. Сквозь сон она подумала, что это Штрудель сумел открыть дверь. Только шаг был будто слишком тяжёл для собаки. Тоскливо завыл ветер, захлопнулась оконная рама. Что-то тяжёлое опустилось на кровать. Чьи-то руки поползли по телу, задирая футболку. Глаза распахнулись. Зоя открыла рот, чтобы закричать. Жуткий незнакомец со впалыми глазами нависал над ней, скаля жёлтыми, побитыми кариесом зубами. Только ни пискнуть, ни двинуться Зоя не могла. А голова неприятного мужчины всё ниже и ниже наклонялось к её лицу. Он высунул язык и провёл им по её щеке. Зоя зажмурилась и отключилась.
Проснулась она с рассветом. Разбитая и уставшая, будто всю ночь… Девушка вдруг вспомнила того мужчину, что курил под сенью деревьев, свой сон — и едва сумела подавить рвотный позыв.
За дверью скулил и отчаянно скрёбся Штрудель. С трудом собравшись с силами, она стекла с кровати, на ватных ногах подошла и открыла ему.
Пёс бросился лизать ей руки, неистово виляя хвостом.
— Сейчас, сейчас. Дай мне хоть продрать глаза.
Спустя десять минут Зоя всё-таки собралась.
Они спустилась со Штруделем вниз. Пёс радостно понёсся в ближайшие кусты и с наслаждением опорожнил мочевой пузырь.
— Может, пойдём теперь домой? – предложила девушка.
Но Штрудель явно был настроен на более длительную прогулку.
Он рванул вперёд. Поводок натянулся, и Зоя побежала следом.
— Штрудель, а ну стой! Кто из нас кого выгуливает?
От свежего утреннего воздуха сил у неё будто бы прибавилось.
Внезапно пёс остановился и зарычал, глядя куда-то наверх.
Там, рядом с окном комнаты, в которой она спала, из форточки соседней квартиры тонкой струйкой вился сигаретный дым.
